Дата упущена

- Оно нахмурилось.
- Кто?
- Небо.
Я глянула наверх.
- Точно.
- Наверно ты что-то неправильно сделала.
- А может кто-то другой?
- Нет. Именно ты.
Солнечный лучик ворвался в город и упал мне под ноги, я отошла, чтобы не наступить на него.
- Потрогай его рукой, - Пробормотал некто, - это тепло.
- Тепло – приятно, холод – глубоко, а жара – отвратительно.
- Почему?
- Когда тепло – приятно, спокойно. Когда холодно – думается остро, здраво и глубоко. А когда жарко - мозги плавятся, думать невозможно. – Я тряхнула головой и зазвенел колокольчик, привязанный к шапке.
Некто поднял глаза.
- Странная шапочка.
- Я шут, но грустный – не смешной.
- Какой же ты тогда шут?
- Хм… - Я достала из кармана оранжевую пружинку и поставила её на край лестницы, наверху которой мы стояли, - Если её толкнуть, знаешь, что будет?
- Знаю.
Я тронула носком ботинка пружинку и она начала медленно перегибаться со ступеньки на ступеньку.
- С чем это можно сравнить?
- Но какое отношение это имеет к нашему разговору?
- Никакого. Хотя, всё зависит от того, с чем ты это сравнишь.
- Наверно, с последовательностью.
- Гхм.…Ну, а если копнуть глубже?
- Не получится, - Сказал некто, отведя взгляд в сторону.
- Почему.
- Не получается, - Расстроился некто.
- Ничего, бывает с каждым, даже со мной.
Я замолчала и прислушалась. Кажется, крики в окне затихли, и осталась только грустная музыка. Иронично улыбнувшись, я пошла вниз по лестнице, щелкая пальцами на каждой ступеньке. Ветки дерева в квадрате двора колыхнулись. Из верхнего окна выпорхнули сотни белых листков, как сотни белых голубей с чернильными полосками и пятнами.
Я взяла один из них:
«Если ходит с Аквариумом в ушах, к концу дня в голове заведутся сумасшедшие рыбки, подобные тебе – по этому у меня они сумасшедшие. Внезапно я понимаю, что неделю не ем. Как странно Давно думаю, уже давно. Мои мысли – это вихрь, хаос, они перевернут всё с ног на голову и вывернут небо наизнанку через озоновую дыру…»
Листья продолжали сыпаться, казалось, будто с дерева. Я отпустила прочитанный листок и подошла к некто.
- Почему мы еще здесь? Мы же собирались уйти.
- Наверно, надо было увидеть этот листопад.
- Зачем.
- Чтобы еще раз подумать, чтобы мысли закружились как бумага, затрепетали сотней белых голубиных крыльев… иначе, наши головы будут не больше, чем дырки от бубликов…

03.03.06

- Угадай, - сказал Дуглас.
Я посмотрела по сторонам. Мы стояли у какой-то старой «нежилой» витрины молочного цвета. Стекло было обклеено объявлениями, полусодранными афишками. Полу-улица, полу-переулок с белым небом. Я чувствовала себя в фотографии.
- Угадай, - сказал Дуглас.
Я посмотрела по сторонам. Напротив, через дорогу чернела арка, стояли фонари и невысокие дома: серый, темно-желтый, коричневый.…По дороге проехал велосипед. В арке кто-то двигался.
- Угадай, - сказал Дуглас.
Я посмотрела по сторонам. По молочно-пыльной витрине прошла трещина. Я сорвала одно объявление: «Продам всё». В черной арке кто-то громко рассмеялся. Дуглас взял у меня листочек, прочел, скомкал и бросил в урну рядом с навсегда запертой дверью. Рядом на стекле было приклеено еще десятки таких объявлений.

- Угадай, - сказал Дуглас.
Я взглянула на номер дома напротив.
- 7?
- Нет. Я загадал 11, - улыбнулся Дуглас и посмотрел на дом в конце улицы.